Живи и люби! - Страница 7

Она спустилась по лестнице, и тут зазвонил висевший на стене телефон.

— Папа! — воскликнула довольная Сигрид в снятую ею трубку. — У меня все в порядке. А будет еще лучше. Как я рада тебя слышать!

Они поговорили буквально пару минут. Сигрид сказала отцу, что должна накормить двойняшек, и пообещала позвонить в свой ближайший выходной. Потом она повесила трубку и пошла по коридору.

Кухня была пуста. В доме царила мертвая тишина.

У Сигрид тревожно заколотилось сердце, по спине побежали мурашки. Бухта! Она вспомнила о страхе, который пережила, когда увидела девочек в лодке.

2

Сигрид выбежала на веранду, осмотрела двор и берег, увидела, что лодка на месте, и перевела дух.

Потом вышла на солнышко и окликнула двойняшек. Куда они могли деваться? И тут ей на глаза попалась открытая дверь теплицы.

— О Боже, — пробормотала она и побежала через газон. Сомнений не оставалось: девчонки беспардонно вторглись во владения дяди.

Случись это в первый день, Сигрид ударилась бы в панику. Однако за прошедшее время она успела заметить две вещи.

Да, Тенгвальд Ларсен был настоящим трудоголиком. Часто забывал обо всем на свете, кроме своей работы, но искренне любил Лотту и Ловису. Когда он видел их, то сиял от удовольствия. Эта мысль заставила Сигрид широко улыбнуться. Собираясь сюда, она ожидала встретить зануду и ученого педанта. Но рассеянность Тенгвальда делала его… совершенно беззащитным. Сигрид его ничуть не боялась. Более того, ей хотелось заботиться об этом человеке.

Например, кормить. В тот вечер, когда они беседовали в его кабинете, он сказал, что с удовольствием обедал бы с ней и с девочками. Но, видимо, так погрузился в работу, что два следующих вечера забывал приходить. Поэтому Сигрид заворачивала кастрюлю в полотенце и оставляла ее в духовке, чтобы Тенгвальд, придя из лаборатории или теплицы, мог поесть.

Она вошла в помещение и заметила, что воздух здесь более теплый и влажный. Теплица была длинной, узкой и напоминала скорее оранжерею ботанического сада.

— Лотта! Ловиса!

— Мы здесь! — откликнулась одна из девочек, скрытая густой листвой.

— Мы помогаем дяде, — сказала вторая.

— Сигрид, идите к нам!

Судя по тону, Тенгвальд вовсе не сердился на племянниц за вторжение. Подойдя ближе, Сигрид увидела, что двойняшки сидят у рабочего стола. Локти у обеих были грязными. Лотта насыпала землю в пластмассовый контейнер, а Ловиса принимала у дяди мелкие семена.

— Сигрид, эти семена особенные, — сказала ей Ловиса. — Дядя Тенгвальд сделал их с помощью перекрестного… — она смущенно замялась.

— Опыления, — подсказал Тенгвальд.

Лотта сморщила нос, испачканный землей.

— Сигрид, я не знала, что на свете бывают растения-папы и растения-мамы. Прямо как у людей. Дядя Тенгвальд сказал, что, когда они трутся друг об друга, у них получаются семена. Это их дети.

— Да, — добавила Ловиса, продолжая заниматься своим делом. — Это растительный секс.

Такой поворот беседы застал Сигрид врасплох. Она подняла глаза и увидела, что Тенгвальд побледнел и открыл рот. Казалось, он тоже потерял дар речи.

Но самым удивительным были не реплики двойняшек, а их тон. Они говорили так, словно это не имело никакого значения. Просто передавали своими словами то, что объяснил им Тенгвальд.

При этом девочки не отрывались от работы. Ловиса передала сестре часть семян, и обе начали осторожно втыкать их в землю.

Сигрид посмотрела в зеленые глаза Тенгвальда. Он покраснел, с трудом закрыл рот и облизал губы.

Потом наконец прошептал:

— Все было совсем не так… Я вообще не использовал слово «секс».

Ситуация показалась Сигрид забавной, но Тенгвальд метнул на нее грозный взгляд и помешал расхохотаться.

Наконец Ловиса обратила внимание на странное молчание взрослых. Она подняла подбородок и посмотрела сначала на Сигрид, а потом на дядю.

— Дядя Тенгвальд, все в порядке, — непринужденно сказала она. — Мы с Лоттой знаем, что такое секс.

Вторая девочка кивнула и добавила:

— Папа этого не знает, но мама всегда смотрит по телевизору все фильмы про любовь.

Их детская непосредственность рассмешила Сигрид еще больше, но Тенгвальд не находил в ситуации ничего смешного. Он был в ужасе.

— Мы все сделали, — заявила Ловиса. — Дядя Тенгвальд, а полить надо?

— Да. Идите к крану и наполните лейку.

Девочки спрыгнули с табуреток и припустили во все лопатки.

— Не бегать! — крикнула им вслед Сигрид. — Вы упадете и расшибетесь.

Она пыталась не улыбаться. Ситуация и в самом деле была непростая.

— Придется поговорить с сестрой относительно ее телевизионных вкусов, — наконец пробормотал Тенгвальд.

Сигрид прижала руку ко рту, однако сил бороться со смехом больше не было. У нее затряслись плечи.

— Прошу прощения, — пролепетала она. — Но это ужасно… смешно.

Наконец Тенгвальд тоже не выдержал и рассмеялся.

— Очень смешно, — подтвердил он.

— Что смешно? — Ловиса тащила полную лейку; вода переливалась через край.

Тенгвальд предпочел ответить вопросом на вопрос.

— Значит, ты решила выращивать эти семена гидропонным методом?

— Гидро… каким? — Лицо Ловисы сморщилось от умственного усилия.

— Гидропонным. На питательных растворах, — объяснил дядя.

— Но мы уже посадили их в землю, — удивилась подоспевшая Лотта.

— Я пошутил, — ответил им Тенгвальд. — Давайте лейку сюда.

Он поливал семена. Сигрид как зачарованная следила за его сильными предплечьями. А потом подошла ближе, словно притянутая магнитом.